818022ee     

Кунин Владимир - Иванов И Рабинович



ВЛАДИМИР КУНИН.
ИВАНОВ И РАБИНОВИЧ, ИЛИ «АЙ ГОУ ТУ ХАЙФА»
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ИВАНОВ И РАБИНОВИЧ
КАК СТАТЬ УГОЛОВНЫМ ПРЕСТУПНИКОМ
В тот вечер сорокачетырехлетний Арон Рабинович в рабочей спецовке стоял в пивной за кружкой пива и держал в руке соленого подлещика.
У самой стойки очередь вспухала и скандально пульсировала от напора жаждущих получить пиво без всякой очереди.
– Э, мужики! Ну, встаньте вы в очередь. Неужели трудно? Все же стоим, – миролюбиво сказал Арон.
Трое здоровенных молодых парней рассмеялись. Один вздохнул:
– Господи... До каких же пор жиды будут в России порядки устанавливать? ! Ой, Гитлера нет на вас, сучье племя! ..
Арон хозяйственно спрятал подлещика в карман рабочих штанов и ударом в челюсть отправил поклонника гитлеризма в глубокий нокаут.
Двое других бросились на Арона. Но он с ходу воткнул свой огромный кулак в живот одному, а другого просто насадил физиономией на собственное колено.
И тогда в пивной началась генеральная драка...
У здания районного суда стоял арестантский автофургон.
На другой стороне узенькой улочки – старый, битый «Москвич». Около него топталась пышнотелая Ривка – сестра Арона.
Неподалеку от фургона мельтешилась маленькая, ярко накрашенная женщина – не отрываясь смотрела на двери суда.
Милиционеры вывели из суда Арона Рабиновича с подбитым глазом. За ним – худенького блондинчика лет сорока.
– Арончик! ! ! – метнулась через улочку Ривка.
– Машину береги. Не гоняй, как идиотка, – сказал ей Арон.
– Васечка! .. – крикнула маленькая накрашенная женщина.
– Прощай, Клавочка... – потерянно проговорил блондин.
– Па-а-апрррошу! – зычно пропел старший конвоя.
Арон и блондинчик влезли в фургон. Туда же сели два милиционера. Двери захлопнулись, и «воронок» покатил.
В полусумраке фургона Арон спросил своего соседа:
– Жена провожала?
– Сестра. Клава.
– И меня сестра. Ривка... Тебе сколько дали?
– Два года. С лишением прав работать в сфере торговли. А вам?
– Тоже два. По двести шестой. Драка.
– Иванов Василий, – представился блондин.
– Арон Рабинович. Есть возражения?
– Что вы? ! У меня лучшие друзья...
– Разговорчики! – рявкнул конвойный.
И пойдет лагерная жизнь Иванова и Рабиновича: утренние и вечерние проверки, работы в каменном карьере, на лесоповале, шмоны-обыски, хождения строем, двухъярусные нары в бараке, вышки с часовыми вокруг зоны...
Зима... Лето... Снова зима... Снова лето... И повсюду мы будем видеть Иванова рядом с Рабиновичем.
Пролетят эти два года, и выйдут они в один и тот же день на свободу...
КАК ОБРЕТАЮТ СВОБОДУ
В специальном помещении с лозунгом «На свободу с чистой совестью! » специальный офицер говорил специальные слова:
– Надеюсь, что пребывание в нашей колонии не прошло для вас даром и на свободе вы станете снова полезными членами нашего общества, – офицер заглянул в документы, освежил в памяти имена Иванова и Рабиновича и добавил:
– Так, Василий Петрович и Арон Моисеевич?
– Так точно, гражданин начальник! – хором ответили Арон и Вася.
– Теперь я для вас не «гражданин начальник», а «товарищ».
– Ну да? – удивился Арон.
– Конечно! Конечно, «товарищ»! – быстро согласился Иванов.
– Теперь, Арон Моисеевич и Василий Петрович, для вас весь мир друзья и товарищи! – улыбнулся офицер.
Разъехались многотонные лагерные ворота, к которым намертво были приварены проржавевшие буквы «СЛАВА КПСС! », и Рабинович с Ивановым оказались на Свободе.
И тут же были встречены воплями Клавки и Ривки, вылетевшими из стоявшего рядом старенького «Москвича».
– Сестреночка! ..



Содержание раздела